Игнатьев Александр Илларионович

3В Игнатьев Александр Илларионович (10.04.1906-?)
Живописец-пейзажист. Народный художник Киргизской ССР. Лауреат Государственной премии Киргизской ССР им. Токтогула.

Родился в г.Валуйки Белгородской области в семье кустаря-кровельшика. В 1924 окончил Валуйскую школу II ступени, работал в местном театре. Затем окончил Воронежский художественно-педагогический техникум и был направлен в Киргизию. В 1934 сформировался Союз художников Киргизии, и А.И.Игнатьев стал заместителем его председателя. В этом же году он принял участие в 1-й Республиканской выставке художников. В монографии «Изобразительное искусство Киргизской ССР» (Фрунзе, 1967), отмечалось: «Он (Игнатьев) является одним иэ тех русских художников, которые сыграли значительную роль в становлении изобразительного искусства Киргизии» Он создал образы, посвященные природе и людям Киргизии: «Лунный вечер», «Весна в горах Тянь-Шаня», «Скалолазы», «Висят мосты над Нарымом», «Покоренные горы». По его инициативе в 1964 в Валуйках был создан музей изобразительных искусств (филиал Белгородского Государственного художественного музея), которому он подарил землякам десятки своих полотен и привлекал к формированию фондов коллег из Киргизии, Таджикистана, Прибалтики и Москвы

В его картинах человек и природа живут в гармоническом единстве. Так, в «Весне в горах Тянь-Шаня» (1955) очень тонко передается весеннее пробуждение природы в суровых горах. Тяжелые свинцовые облака, плывущие медленно по небу, написанные в холодных тонах, точно воспроизводят наступление весны в горах. А фигура женщины, сидящей на бричке, спокойно пасущиеся лошади на свежей зеленой травке и цепи синих гор вдали — все это слилось воедино, создавая общее настроение прихода ранней весны. Игнатьев умеет мастерски передавать состояние природы («Перед дождем», 1945; «После дождя», 1945; «Утро на джайлоо», 1945; «Взошла луна», 1945; «В Чон-Кемине наступила весна», 1956). Ему не чуждо и воспевание роли труда человека в преобразовании природы. Отсюда его увлечение индустриальной темой в серии пейзажей, начало которой положила картина «На Орто-Токое» (1954). Дальнейшее развитие этой темы связано со строительством Токтогульской ГЭС.

Вплоть до 1960-х в его творчестве преобладала киргизская тематика, причем связанная главным образом с жизнью села, что обусловило ставшее традиционным смешение жанра с пейзажем («Табунщики», 1960). Это позволило художнику решать проблему пленэра, акцентируя внимание на состоянии природы, что придавало жанровым мотивам, трактованным, как правило, бессобытийно, поэтическую созерцательность. В пейзажах и картинах смешанного жанра он точно передает характер пластики и колорит высокогорья («У перевала», 1971-1972; «Табуны идут на Сусамыр», 1972; «По дорогам Киргизии», 1975). В 1970-1980-е в творчестве Игнатьева с большой эмоциональной силой прозвучала тема России, особенно в трихтихе «Родина» (1976) («Приди к нам, тихий вечер», «Город Валуйки», «Валуйский лес»), картинах «Мое детство» («В Валуйском лесу»), 1973-1976; «День памяти на Прохоровке» (1985). Однако центральное место в творчестве художника этого периода занимает индустриальная тематика, связанная со строительством Токтогульской ГЭС. Игнатьев побывал на стройке несколько раз, создав своеобразную летопись циклом натурных этюдов и композиционных полотен.
Если ранее, работая в сельскохозяйственной тематике, Игнатьев написал ряд жанровых полотен, то индустриальную тему он решил пейзажно, изобразив поэтапно место сооружения одной из крупнейших в республике гидроэлекстранций.
Он принадлежит к поколению Чуйкова и Айтиева, однако с первых шагов своего творчества отличался программной приверженностью к импрессионистической манере письма — чистым цветом, разделенными фактурными мазками, создающими в сочетании друг с другом своеобразную живописную мозаику.
В цикле картин, посвященном строительству Токтогульской ГЭС («Нарын перекрыт», «Вечер в поселке Каракуль», «На створе Токтогульской ГЭС», 1965; «Висят мосты над Нарыном», 1971), художник выступил как пейзажист-лирик, изобразив преображаемую руками человека природу в ее монументальной красоте. Его интересовала сама строительная площадка, гудящая от техники, серая от пыли взорванной породы и бетона. От полотна к полотну он изображал узкое ущелье, почти не показывая неба, т.е. композиционно резко отошел от тех канонов, которые появились в киргизской пейзажной живописи. Стремясь передать изобразительными средствами масштаб стройки, художник сознательно акцентировал внимание на грандиозности отвесных скал с узкой полосой Нарына, причем сама стройка с пыльными дорогами, двигающимися механизмами, рабочими дана лишь как часть ландшафта. Свое отношение к происходящему художник передал через красочный цвет, нимало не заботясь о его материальности. Монохромные в натуре скалы и почти всегда мутные воды Нарына Игнатьев вдохновенно преобразил в яркое празднество цвета, организованного в той или иной гамме. Состояние природы также его мало интересовало, за исключением картины «Вечер в поселке Каракуль», да и в ней вечернее, почти ночное состояние решено как музыкальные вариации синего цвета с ритмично расположенными вспышками электроосвещения. Работая над цветовой композицией, художник накладывает мазки в ритме, продиктованном не столько формой предмета, сколько звучащей в душе музыкальной темой. Особенно ярко эта новая тенденция в его творчестве прозвучала в картине «Волны и лошади» (1969-1970). Если в токтогульском цикле подобное отношение к живописному мазку несколько разрушало материальность скал, делая неподвижное подвижным и тем самым входя в противоречие с формой предмета и характером его бытия, то в картине «Волны и лошади» ритмично и легко наложенные мазки чистого цвета слились с движением волн, ветра, пластикой коней, создав образ живой, подвижной природной стихии.
Опыт работы над токтогульским циклом оказал воздействие на манеру письма и в картинах другой тематики. Живописная поверхность стала более фактурной, цвет ярче, мазок размашистее и смелее. Художник сохранил поэтическую взволнованность образного звучания при более откровенно поставленных и решенных формальных задачах. Примером могут служить триптих «На земле киргизской» («Вечер», «Улан идет», «Полдень», 1982-1983), в котором синтезирован более ранний опыт пленэрного пейзажа с опытом работы над токтогульским циклом для передачи природного состояния при сохранении декоративности живописной фактуры.

Работы находятся в 14 музеях России и бывших республиках СССР, в том числе в Государственной Третьяковской галерее.